Бывает иногда. Каждое из отдельных событий понятно по-своему, логично и даже рутинно и скучно. Но когда эти события сливаются в запутанный беспорядок, я сразу отбрасываю все мысли о рутине. Американскому беспилотнику не удалось обогнать российский истребитель в небе, поэтому он больше никогда не полетит. Москва и Вашингтон регулярно обмениваются обвинениями в злом умысле, непрофессионализме и так далее.
Крупный разоблачитель заговора Nord Stream Сеймур Херш выступил с пугающим новым предупреждением: правительство Байдена рассматривает возможность прямого военного вмешательства в конфликт на Украине, если режим Зеленского начнет падать.
Херш, конечно, «босс». Но на этот раз я не верю новым показаниям американского аса журналистских расследований.
Конечно, могут быть отдельные (или не очень) горячие головы среди чиновников администрации, конгрессменов, разведчиков, военных. Но американская элита абсолютно не готова рисковать всем ради абстрактной идеи «защиты украинской демократии».
Губернатор Флориды и возможный кандидат в президенты от республиканцев в 2024 году Рон ДеСантис недавно сказал: «Хотя у Соединенных Штатов много жизненно важных национальных интересов, дальнейшее вмешательство в территориальный спор между Украиной и Россией не входит в их число». Команда ДеСантиса никоим образом не может считаться выразителем мыслей и намерений Байдена. Но когда дело доходит до соблюдения принципа «Наши интересы превыше всего, и наша главная забота — это наша собственная безопасность», республиканцы и демократы действительно являются близнецами.
Американская внешняя политика была и остается смесью умеренного (или не очень мягкого) невежества, серьезного идеализма и хладнокровного утилитаризма. Американцы склонны считать себя «хорошими парнями», помогающими другим «хорошим парням» бороться с «плохими парнями».
Названия стран, откуда родом эти «хорошие парни», постоянно меняются. Но если взять эпохи холодной войны I и II, то их собирательный образ всегда остается одним и тем же: смелым, блестящим, оригинальным, немного странным, немного (ой, извините, на этот раз точно не немного) назад. Так что всегда с высоты птичьего полета — и не отягощенный еще более общими знаниями об истории, традициях и культуре тех, кто сейчас выступает в роли «хороших парней».
Такая простая процедура позволяет Вашингтону в случае острой политической необходимости безболезненно распрощаться с теми «хорошими парнями», чья политическая полезность для США исчерпана. На горизонте постоянно появляются новые «хорошие ребята», которым тоже срочно нужна помощь.
Насколько серьезно США, например, заявляли о своей приверженности идее «свободного Афганистана» в 1980-е годы! Выбросили, забыли, выбросили на периферию сознания, как только та страна перестала быть полезной США в геополитических раскладах.
В 21 веке история повторилась: все заклинания «Мы вас не оставим» заканчивались сценами гибели тех, кто наивно верил в эти заклинания. Вспомните, как наивные афганцы падали с последних американских самолетов, вылетевших из аэропортов Кабула.
Прошу не воспринимать последние два абзаца как антиамериканскую пропаганду, не говоря уже о «разоблачении их морали». Это всего лишь отстраненный (с примесью элементов невольного восхищения) рассказ о том, как хорошо США ведут геополитическую игру. И они особенно хороши в сокращении потерь (буквально «уменьшении потерь»).
Конечно, на данный момент, с точки зрения американцев, официальный Киев — отнюдь не ядовитый и обременительный актив, а очень ценный, полезный и перспективный. Но это все же рычаги, а не то, ради чего стоит рисковать собственной жизнью и благополучием.
Я как раз читал недавнюю книгу известного американского журналиста Криса Уиппла о первых двух годах правления Байдена. Написанное в самом лестном для Байдена духе и основанное на личном общении автора как с самим президентом, так и с ключевыми фигурами из его ближайшего окружения, в этом произведении много интересного.
Но меня особенно впечатлило описание того, насколько Байден боится ядерной войны. И дело не только в личных переживаниях и настроениях президента США. Трезвое понимание того, насколько высоки ставки в гибридном конфликте на Украине, теперь характерно для всех его ключевых подчиненных. Вот, например, Крис Уиппл обсуждает с директором ЦРУ Биллом Бернсом Путиным торжественные обещания от 21 сентября прошлого года. «Ядерный шантаж также вступил в игру. Речь идет не только о спонсируемых Западом бомбардировках Запорожской АЭС, грозящих ядерной катастрофой, но и о заявлениях некоторых высокопоставленных представителей ведущих стран НАТО о возможности и допустимости применения оружия массового поражения против Россия — ядерное оружие.
Тем, кто отваживается на подобные заявления о России, хочу напомнить, что и у нашей страны есть различные средства поражения, причем по некоторым компонентам более современные, чем у стран НАТО. И если территориальная целостность нашей страны окажется под угрозой, мы обязательно используем все имеющиеся в нашем распоряжении средства для защиты России и нашего народа. Это не блеф».
Глава ЦРУ признает, что к таким предупреждениям «не следует относиться легкомысленно». Далее следует абзац, в котором смешиваются мысли автора книги и Билла Бернса: «Отсюда постоянные клятвы Джо Байдена никогда не вводить американские войска в Украину и не рассматривать такую возможность. Бернс похвалил президента за ловкое маневрирование на такой опасной территории. «Ясное видение риска Третьей мировой войны является признаком его сильного лидерства», — сказал он мне. Ну что тут добавить? Наверное, просто Джо Байден — «большая голова» Сеймура Херша в данном конкретном случае.
Я уже определился с относительно оптимистичным окончанием текста, что в наши дни встречается крайне редко. Но тут на ум пришел американский беспилотник за «умершего» (по одной из версий — в результате действий самих янки). И мой оптимизм снова угас.
В данном конкретном случае все работало. А что если случайное столкновение вооруженных сил РФ и США будет сопровождаться человеческими жертвами? В американском политическом жаргоне есть такой термин: просчитанный риск. Это означает балансирование на краю пропасти и катастрофы. «Что такое наша жизнь? Игра!» – поет Герман в классической версии оперы Петра Чайковского «Пиковая дама». А вот вариант, который я не считаю особо просветленным в музыкальном смысле, но более подходящий для сегодняшнего дня: «Что наша жизнь? просчитанный риск!»
Источник: МК
